Театр

Ответ забавному потешнику

В самом начале своего послания автор ссылается на авторитет не самых значительных татарских произведений в жанре эпистолы из эпохи соцреализма, дающих ему право ответить мне в форме письма. Дескать, это будет эксперимент! Эксперимент, правда, известный еще с античности, со знаменитого послания Стратобата к Семирамиде. Что делать, придется мне ненадолго побыть Семирамидой Арсланова и хорошо еще, что не Шахерезадой. Любовь Арсланова к соцреализму и верность марксистско-ленинской эстетике широко известна в узких кругах. Любовь эта зла и коварна. Я бы на его месте апеллировал к прекрасному образцу татарской эпистолярной прозы – переписке Гилязова с Магдиевым. Но всяк в своем праве. В письме так в письме. Да ради бога! Хоть в жанре памфлета, хоть в жанре философского эссе, хоть в стиле романтической баллады или хокку. Стиль и жанр можно перенять, но когда в голове нет собственных оригинальных мыслей, худо дело.

Вот, например, автор этого странного послания уличает меня в желании попиариться за его счет. Мол, моська лает на слона. Критикуя великого Арсланова, я, стало быть, повышаю свой рейтинг. Но ведь это смешно. Пытливый читатель, к тебе обращаюсь я, открой любой браузер, вбей в поисковик сначала имя моего прекрасного оппонента, а затем мое. Ужаснись, как мало знает Интернет о нашем дорогом светиле. Сам по себе этот факт ни о чем не говорит, к качеству печатных трудов непосредственного отношения не имеет, но упрекать меня в желании попиариться за счет Арсланова – за гранью разумного. Я уже давно играю на другом поле и в другой лиге. Те-атральная и научная общественность России знать не знает никакого Гали Арсланова. Ученый считанные разы выступал на конференциях вне стен родного института. Публикаций в специализированных федеральных изданиях, таких как «Театр», «Петербургский театральный журнал», «Вопросы театра», «Театральная жизнь», «Страстной бульвар, 10» и др. не имеет. Это досадно, так как татарское театральное искусство широко известно в России и не только, а знаковые премьеры в наших театрах, фестивали, проекты не обходятся без внимания центральной прессы. Материалы о татарском театре востребованы. Вопрос лишь в качестве.

Упрекать меня в отсутствии ученой степени и изданных книг дело благодарное. Ничего этого у меня нет. Ах, не велика беда, моншер, будут, наберитесь терпения! Подумайте о другом, дорогой ученый муж.Упрекая меня, Вы неизбежно сечете себя по филейным местам. Четверть века Вы – доктор! А сколько Вами подготовлено кандидатов и докторов наук? Один, два? Напомнить ли мне Вам историю с аспиранткой Галиной Зайнуллиной, которую Вы мурыжили-мурыжили, отодвигая срок защиты ее кандидатской? От отчаяния она была готова бросить свой труд, но при нашем с Раузой Султановой посредничестве за каких-то полгода прошла предзащиту и успешно защитилась в РАТИ-ГИТИС под руководством действительного ученика Константина Лазаревича Рудницкого, профессора Анны Степановой. Возрадовались ли Вы, узнав об этом событии? Пригласили ли ее в свой отдел? Разве у вас в отделе переизбыток кандидатов искусствоведения по специальности 17.00.01? Ни одного не знаю. Давно уже созрела для докторской Айгуль Габаши. Что Вы лично делаете, чтобы скорее сос-тоялась ее защита? Думаю, ничего, ибо пуще геенны огненной боитесь конкуренции! Выжигаете землю вокруг себя, плодите посредственностей под стать себе. Да и плодите-то без энтузиазма. Вы вообще в курсе, что у Вас самый низкий в ИЯЛИ показатель защищенных аспирантов к общему числу закончивших аспирантуру? За 25 лет люди создают целые научные школы! При полном отсутствии конкуренции в Казани Вы этих кандидатов обязаны штамповать! Татарское театральное искусство пестрит обилием белых пятен, столько неизученных тем, столько нерожденных концепций! Под Вашим началом должна трудиться веселая свора молодых амбициозных ученых, в ряду которых Вы, как адекватный человек, должны мечтать увидеть и покорного Вашего слугу… Стыд есть у Вас или Вы только других учить горазды? Спорит он, видишь ли, только с равными себе учеными, а другим советы раздает!

С другой стороны, Вы, безусловно, великий человек, точнее великий человеческий тип. Не случайно же Антон Палыч Чехов, совершенно не зная ничего о Вас, вложил в уста своего героя исключительно точную характеристику.

«Войницкий: Ты только подумай, какое счастье! Сын простого дьячка, бурсак, добился ученых степеней и кафедры, стал его превосходительством, зятем сенатора и прочее и прочее. Все это неважно, впрочем. Но ты возьми вот что. Человек ровно двадцать пять лет читает и пишет об искусстве, ровно ничего не понимая в искусстве. Двадцать пять лет он пережевывает чужие мысли о реализме, натурализме и всяком другом вздоре; двадцать пять лет читает и пишет о том, что умным давно уже известно, а для глупых неинтересно: значит, двадцать пять лет переливает из пустого в порожнее. И в то же время какое самомнение! Какие претензии! Он вышел в отставку, и его не знает ни одна живая душа, он совершенно неизвестен; значит, двадцать пять лет он занимал чужое место. А посмотри: шагает, как полубог!». (А.П.Чехов, «Дядя Ваня»).

P. S. Больше не пишите мне писем, не отвечу. Просто опубликую здесь рецензию своего отца на Ваш капитальный труд о режиссуре. А вслед за ним свою – на Вашу последнюю книгу. Там все сухо, строго, академично, без личных местоимений, которые Вы так не любите.

Пусть читатель лучше узнает своего героя!

Следите за самым важным и интересным в Telegram-каналеТатмедиа